[SetQ]

Сообщение от Ктара Самая популярная книжка на ГОКе - "И всё таки сказать жизни "Да", Виктора Франкла.

У автора с похожей судьбой - Беттельгейма Бруно - есть другая похожая книга - "Просвещенное сердце".

[ltnchik1405]

Ничего не читаю. Дзен и форумы не в счёт.

[Сергей Юрьевич]

Шторм Z. У вас нет других нас
автор: Даниил Туленков
На троечку. Автор не писатель, поэтому сумбурно... и коротенько.

Полковник Никто
Автор: Суконкин Алексей
Понравилась, рекомендую

И то, и другое про СВО.

[Podpolie]

Для тех кто смотрел фантастический боевик "Звездный десант" война с цивилизацией насекомых в космосе. По ящику время от времени крутят. Вот книга-исходник. Правда она отличается от того что на снимали. Читается хорошо, но жалко что не очень толстая и быстро кончается.

[Cfytrr]

Podpolie,
Кино было скорее пародией на книгу

Фантастические пострелушки:
Игорь Поль

Фантастические пострелушки на низких орбитах:
Александр Воробьев

[Солидворкер]

Сообщение от Cfytrr Кино было скорее пародией на книгу

Я бы осторожно высказался, что Верховен снимал вообще не по Хайнлайну. Каждый говорил о своем.

[ФАХВЕРК]

Я НАШЁЛСЯ...

Мне по ноге ударила лопата,
Не больно, но обидно, я не скрою.
Ну что вам от меня, ребята, надо?
Неуж-то я покоя не достоин?!

Железный щуп по ребрам мне прошелся,
Противно запищал сигнал магнитный.
Ну что сказать вам, парни? Я нашелся...
Я здесь почти уж век лежу убитый.

Так и застыл к стрельбе наизготовку,
Стволом к врагу, с взведенным карабином.
Подняли вместе с пальцами винтовку,
Лопаткой аккуратно чистят спину.

Ты только не бросай ее, не надо,
Внимательней с оружием, приятель.
Смотри поаккуратнее с гранатой,
В подсумке справа на ремне взрыватель.

Соскучился по дому - нету силы,
Хоть весточку, хоть строчечку бы маме...
А у меня письмо в кармане было,
Да жаль что в прах рассыпалось с годами.

Тихонько парень надо мной поднялся,
Расчистил пальцем номер на медали.
А я ее носить тогда стеснялся,
Хотя ее заслуженно мне дали.

Мне кислых щей налил бы кто немножко
И самогона в рюмочку накапал.
Там где-то в котелке лежала ложка,
Фамилию на ней я нацарапал.

Как непривычно ветер студит щеку,
Точнее то что от нее осталось.
Я на земле, под небом, да что проку -
Лишь на душе волненье и усталость.

Мой череп с каской кто-то взял руками.
Да не снимай ее, там только глина.
Эх, если б ни снаряд тот, я с боями
Наверное дошел бы до Берлина...

Не уходи, вернись, смотри под ноги!
Да, да, иди вперед по той траншее.
Вон там лежат ребята у дороги,
Я б показал, да встать я не сумею.

Ищите их, они под дерном, рядом,
Я полежу в мешке, я не капризный.
Мне вовсе громких почестей не надо,
Я скромным парнем был еще при жизни.

Здесь хорошо, в тенистой тихой роще,
Где теплый ветер в мягких листьях бродит.
Нам памятника хватит и попроще,
К нам все равно почти никто не ходит.

Залп холостой из автоматов дали,
Эх, нам бы вот такие в сорок первом!
Спасибо что вы память не предали,
Благодарим за рюмку с коркой хлеба.

Нам повезло, не то что тем ребятам,
Что по чужой земле лежат в могилах.
Мы не мертвы, запомните, мы рядом!
Мы - ваша правда, совесть, слава, сила.

Иван Андреевич Никишин
02.04.2025

[ltnchik1405]

Не зовите меня в Бундестаг!
Константин Фролов-Крымский

Мне не жалко погибших немецких солдат,
Что хотели с землёю сравнять Сталинград,
Этих Гансов и Фрицев, лежащих в могиле,
Потому что они мою землю бомбили.

Мне не жалко лоснящихся, наглых и потных,
Опьяневших от крови безмозглых животных.
И за хворост, что брошен был в пламя пожара,
Их настигла вполне справедливая кара.

Предо мной на столе - желтизна фотографий,
Где смеются довольные асы Люфтваффе.
Это те, кто, нарушив святые законы,
Санитарные подло бомбил эшелоны.

Наши школы, больницы, дома, магазины
С их нелёгкой руки превратились в руины,
А на то, что дышало, любило, мечтало,
Были сброшены адские тонны металла.

Мне румын, итальянцев и венгров не жалко!
И плевать – было холодно им или жарко!
Все они в мою горькую землю зарыты,
Потому что убийцы должны быть убиты.

Я нарочно взвалил эту память на плечи,
Чтоб вовек не дымили в Освенциме печи.
Чтоб никто не познал, что такое – блокада,
Голод, холод и лютая ночь Ленинграда.

Кто-то будет доказывать мне со слезами:
- Мы – солдаты Германии! Нам приказали!
Вот и фото детишек, и крестик на теле.
Мы в России нечаянно! Мы не хотели!

Пусть они будут клясться, больны и плешивы.
Только я им не верю! Их слёзы фальшивы!
Их потомки забудут войны «ароматы»
И с готовностью в руки возьмут автоматы.

Нам, увы, не вернуть наших жертв миллионы.
Перед нами незримо проходят колонны.
От начала войны до Девятого Мая
В наши души стучит эта бездна немая.

Не осталось живого, поистине, места
От Мурманска до Крыма, от Волги до Бреста.
На полях, где гуляли незваные гости,
До сих пор мы находим солдатские кости.

Между нами и Западом пропасть бездонна.
Но Россия не мстит никогда побеждённым.
Не тревожьте вы Имя Господнее всуе!
С мертвецами наш гордый народ не воюет.

Мне не жалко погибших немецких солдат.
Их порочные души отправились в ад.
Не зовите меня в Бундестаг! Не поеду!
И не буду прощенья просить за Победу!

22.20 29.11.2017

Константин Симонов
Убей его! (Если дорог тебе твой дом)

Если дорог тебе твой дом,
Где ты русским выкормлен был,
Под бревенчатым потолком,
Где ты, в люльке качаясь, плыл;
Если дороги в доме том
Тебе стены, печь и углы,
Дедом, прадедом и отцом
В нем исхоженные полы;
Если мил тебе бедный сад
С майским цветом, с жужжаньем пчёл
И под липой сто лет назад
В землю вкопанный дедом стол;
Если ты не хочешь, чтоб пол
В твоем доме фашист топтал,
Чтоб он сел за дедовский стол
И деревья в саду сломал…
Если мать тебе дорога —
Тебя выкормившая грудь,
Где давно уже нет молока,
Только можно щекой прильнуть;
Если вынести нету сил,
Чтоб фашист, к ней постоем став,
По щекам морщинистым бил,
Косы на руку намотав;
Чтобы те же руки ее,
Что несли тебя в колыбель,
Мыли гаду его белье
И стелили ему постель…
Если ты отца не забыл,
Что качал тебя на руках,
Что хорошим солдатом был
И пропал в карпатских снегах,
Что погиб за Волгу, за Дон,
За отчизны твоей судьбу;
Если ты не хочешь, чтоб он
Перевертывался в гробу,
Чтоб солдатский портрет в крестах
Взял фашист и на пол сорвал
И у матери на глазах
На лицо ему наступал…
Если ты не хочешь отдать
Ту, с которой вдвоем ходил,
Ту, что долго поцеловать
Ты не смел, — так ее любил, —
Чтоб фашисты ее живьем
Взяли силой, зажав в углу,
И распяли ее втроем,
Обнаженную, на полу;
Чтоб досталось трем этим псам
В стонах, в ненависти, в крови
Все, что свято берег ты сам
Всею силой мужской любви…
Если ты фашисту с ружьем
Не желаешь навек отдать
Дом, где жил ты, жену и мать,
Все, что родиной мы зовем, —
Знай: никто ее не спасет,
Если ты ее не спасешь;
Знай: никто его не убьет,
Если ты его не убьешь.
И пока его не убил,
Помолчи о своей любви,
Край, где рос ты, и дом, где жил,
Своей родиной не зови.
Пусть фашиста убил твой брат,
Пусть фашиста убил сосед, —
Это брат и сосед твой мстят,
А тебе оправданья нет.
За чужой спиной не сидят,
Из чужой винтовки не мстят.
Раз фашиста убил твой брат, —
Это он, а не ты солдат.
Так убей фашиста, чтоб он,
А не ты на земле лежал,
Не в твоем дому чтобы стон,
А в его по мертвым стоял.
Так хотел он, его вина, —
Пусть горит его дом, а не твой,
И пускай не твоя жена,
А его пусть будет вдовой.
Пусть исплачется не твоя,
А его родившая мать,
Не твоя, а его семья
Понапрасну пусть будет ждать.
Так убей же хоть одного!
Так убей же его скорей!
Сколько раз увидишь его,
Столько раз его и убей!
1942 г.

----- добавлено через ~49 мин. -----
Юнна Мориц

Я не хочу, чтоб вы меня любили,
Слону дробина – ваша ненависть ко мне,
И ваша роскошь, изобилье – куча пыли
Для чувствознания времён в моей струне.

Когда вам кажется, что Родина моя –
Такое место, нет которого на свете,
Тогда окажется, что свора гитлерья –
Такое место вашей роли на планете,

Такое место, где в Одессе жгут живьём
Людей!.. Такое место вашей роли,
Чья русофобщина сравнима с гитлерьём,
Его ли место – лично я! – не знаю, что ли?

Такое место – Ваша ненависть к Донбассу,
К России ненависть!.. Такое место – вне
Закона высшего, где брать не надо кассу
Для чувствознания времён в моей струне.

Когда вам кажется, что Родина моя –
Такое место, нет которого на свете,
Тогда окажется, что свору гитлерья
Отсталинградит наше место на планете,

Отсталинградит вашу ненависть к России,
Где наше место – в глубине моей, во мне,
В священной вере и в священных смыслов силе –
Для чувствознания времён в моей струне.

[Stierlitz]

я это читаю:
"Усилительные устройства на лампах, транзисторах и микросхемах", В.С.Майоров, С.В. Майоров. Библиотека киномеханика. Москва "Искусство" - 1982 год.
на досуге
про лампы особенно интересно